Офф

Я правда пытался придумать что-то лучше.

Инвентарь: ружьё, 10 патрон.
Калеба отправили на охоту в близлежащий за городом лес, где ему встретилась неупокойница. Точнее, труп невесты. Парень начинает задумываться о правильности своих действий: каждый заражённый до эпидемии был человеком, таким же, как и он, но и одновременно понимает, что мир не предоставил выжившим выбора.

Строить планы на будущее довольно уместное занятие, позволяющее не плыть по течению, а иметь свои интересы и цели. Однако это правило работает только тогда, когда будущее есть.
Парень ещё раз окинул округу ищущим взглядом. Когда в следующий раз вы будете в поиске занятия на холодный меланхоличный осенний день – поохотьтесь в лесу. Щекотливый запах гнили и безнадёжная жуть прекрасно снимают стресс. Интересно, что я ненавижу больше: гулять по лесу или гулять по лесу по чьим-то приказам? Калеб совсем потерялся в этом чёртовом лабиринте. Он совершенно не понимал, какого принципа основывался лагерь, посылая на охоту совсем не подготовленного к этому занятию человека и уже склонялся к мысли, что те банально захотели от него избавиться. Почему нет? Наверняка любой может подустать в обществе не совсем приятных людей, ему ли не знать об этом... Парень медленно и осторожно пробирался через непроходимую заросшую зелень, выщупывая палкой каждый шаг, в надежде не попасться в один из капканов, десятком устланных в этом богом забытом месте. Кто знает, отчего здесь такая зловония: то ли неосторожный зверь угодил в один из них, то ли гурьба неупокойников ходит-бродит по его следам. Лишь бы не второе. Да, я прекрасный сноситель протухших бошек, но и меру же нужно знать... Наткнуться на заражённого, или того хуже, на медведя сейчас было бы не лучшим знаком, посланным с небес. В обойме лишь десять патрон и лишний шум знатно усугубит ситуацию. Раздумья парня развеяла неожиданность: ногу затянула верёвка, видимо оставленная одним из егерей этого леса. Калеб, пробурчав что-то невнятное, начал увлечённо высвобождать конечность. Внезапно до ушей донеслось протяжное мычание. Только сейчас парень заметил в двадцати метрах полуразложившийся кровожадный труп. Это была молодая девушка, одетая в белое свадебное платье и длинную фату. Одежда, что не удивительно, изношена и запятнана, фата изорвана, но всё ещё закрывает лицо. Точнее, то, что от него осталось. Рыжие волосы убраны в красивую и наверняка дорогостоящую причёску. Лучшие годы девушки явно в прошлом, но она ещё не совсем утратила главные черты лица. Она наверняка умерла недавно, но всё ещё остаётся загадкой, почему на ней столь неподходящий наряд. Тело Роули окутал необъяснимый озноб, отчего кончики рук похолодели и стало неприятно холодно. Неупокойница шла подозрительно медленно, то ли готовясь к атаке, то ли высматривая парня по-лучше. Осторожно подойдя по-ближе, тот заметил капкан на левой ноге "девушки". Шипя и пытаясь добраться до Калеба, та с усилием преодолела ещё метров пять, прежде чем оставшийся на ноге капкан не застрял, потянув зомби за собой. Та упала, а лодыжка, отработав своё, с треском переломилась. От этого звука спине прошлись мурашки и Калеб схватился за ружьё сильнее. В этот момент парня пробрало странная жалость. Он сел на корточки близ тянущейся к нему невесте, пока та безрезультатно старалась откусить от него лакомый кусочек. Минуту спустя худощавая рука девушки дотронулась до ноги Калеба, развеяв его задумчивость. Моментально среагировав, тот встал и отошёл от злосчастной, всё ещё не отрывая взгляда. Кто она? Кем она была до эпидемии? Жив ли её суженый? Столько вопросов. Где-то в глубине души ему даже неприятно убивать неупокойницу, что-то далёкое отдавало горечью при взгляде на неё. Так или иначе, мир не предоставил выбора ни выжившим, ни заражённым. Станет ли мёртвый человек более жестоким и кровожадным, чем живой? "Посмотри на меня, я собираюсь безо всякой жалости разнести тебе голову, или ты сожрёшь меня. Кто из нас хуже?". Подобрав первую попавшуюся корягу, Калеб с размаха раздробил безжизненный череп, серая жидкость вылилась на поверхность. Зомби затихло.
- Прощай, красотка. - Развернувшись, тот пошёл дальше. Невыносимая зловония разъедала глаза ещё сильнее.